Ольга Новак. Тамбовская есениниана

Тамбовская жизнь. – 2012. – 19 октября.

ТАМБОВСКАЯ ЕСЕНИНИАНА

Великий поэт связан с нашим краем не напрямую, но накрепко

Наверное, едва ли не каждому приходилось хотя бы раз в жизни сдерживать усмешку, слыша построения на тему «Тамбовщина – родина слонов». Ну, это когда в приступе квасного, обычно, патриотизма самые разные достижения человечества и явления истории стараются увязать с историей родного края, даже если связи эти шиты, как говорится, белыми нитками.

Но несмотря на эти отдельные перегибы Тамбовщине в самом деле есть чем гордиться, начиная от энтузиазма исследователей, без устали изучающих новое и хорошо забытое старое, и заканчивая теми людьми, которые в самом деле так или иначе связаны с нашим краем. Всенародная любовь к Сергею Есенину известна, и тамбовчане в этом смысле не исключение – несколько тысяч посетителей побывали, например, в музее Сергея Денисова, когда там действовала выставка, посвященная поэту. Правда, сейчас выставки нет – большая часть ее экспонатов перекочевала в музей-заповедник Константиново. Произошло это недавно, незадолго до очередной международной научной конференции, посвященной Есенину. Многообразные связи, соединившие Тамбовщину с великим поэтом, оформились во многом благодаря известному тамбовскому коллекционеру Николаю Алексеевичу Никифорову. Сейчас большая часть его коллекции хранится в фондах музея Денисова, поэтому и среди исследователей «тамбовской есенинианы» – хранитель музея В. Середа и научный сотрудник И. Машенкова. В планах у Владимира Павловича к столетию Никифорова издать книгу «Есениниана НАНа».

– Николай Алексеевич связал воедино несколько поколений есениноведов и есенинолюбов, – говорит В. Середа. – Среди десятков тысяч писем, адресованных Никифорову, которые сейчас хранятся в фондах нашего музея, – воспоминая современников поэта, письма ученых, поклонников его поэзии, фотографии, рисунки, рукописи, газетные вырезки, большая коллекция есенинских книжных знаков, которыми обменивались единомышленники.

Среди многих имен, упоминаемых в связи с Есениным, возникло и имя Иосифа Левина, известного всем есениноведам. За три года до смерти В. Левин писал в своих воспоминаниях: «Теперь, когда я подвел итоги моим мыслям о творчестве Есенина, я вижу, как бережно нес я его в себе, несмотря на все изменчивости его судьбы, столь трудной в российской действительности». То же самое мог бы сказать о себе и И. Левин, также лично знавший и любивший Есенина, на протяжении полувека популяризовавший его творчество в США и Франции. Воспоминаниями о поэте в стихах и прозе он делился с Н. Никифоровым в письмах. Причем талант Иосифа Михайловича как художника проявился и в мемуарах: спустя несколько десятилетий, он вспомнил оттенок глаз поэта в 1918 и 1923 году. Переписка между Никифоровым и Левиным продолжалась более двадцати лет, до смерти художника в 1979 году, и в письмах, полученных НАНом за эти годы, содержится материал, представляющий большой интерес для исследователей. При этом И. Левин исследователям творчества Есенина не очень известен.

– Сейчас ведется работа по подготовке «Есенинской энциклопедии», в которую войдут статьи о поэте и его окружении, – продолжает В. Середа. – Могу поделиться с читателями «Тамбовской жизни» своей гордостью: меня попросили написать для этой энциклопедии статью об Иосифе Левине.

На последней конференции эстафету в исследовании «есенинской составляющей» в жизни и творчестве Иосифа Левина у В. Середы приняла И. Машенкова.

– Предметом моего исследования стало литературное творчество Иосифа Левина, – говорит И. Машенкова. – В шестидесятых-семидесятых годах прошлого века в Париже вышли его книги: «Передел», «Моисей» и «Адамово зачатье». Произведения относятся к разным жанрам – это биографический роман, пьеса на ветхозаветную тему и фантастический роман, – но их можно рассматривать как трилогию, отражающую связь с Сергеем Есениным на разных этапах жизни и творчества автора. В «Переделе» описывается реальная встреча с Есениным; в «Моисее» появляется вымышленный герой, наделенный чертами Есенина; в «Адамовом зачатье» творческий манифест «сюрконсьянсилизма» – не что иное как развитие идей и принципов, изложенных в «Ключах Марии».

Текст одного автора или исследователя часто дает импульс совершенно самостоятельному изысканию другого исследователя. Подтверждением этому стало исследование В. Середы, с которым он познакомил коллег-есениноведов на последней конференции. Все началось с попавшего ему в руки очерка А. Головашина, опубликованного в начале девяностых в «Литературном Тамбове», являвшемся приложением к «Тамбовской жизни». В статье рассказывалось о судьбе ученого и поэта А. Чижевского, который был близко знаком с Сергеем Есениным и даже вел несколько поэтических диспутов с его участием. Были в биографии Чижевского и «тамбовские страницы». В тридцатые годы он руководил научной лабораторией в птицесовхозе «Арженкка». В 1942 году его арестовали. В ссылке, уже после каторги, Чижевский познакомился со многими прекрасными людьми. Среди них был и Александр Сергеевич Есенин-Вольпин, на тот момент уже кандидат физико-математических наук, отсидевший за антисоветскую деятельность год в Ленинградском сумасшедшем доме и сосланный в те же места, что и Чижевский. В сентябре 1953 года его амнистировали, он уехал в Москву, откуда вскоре написал Чижевскому. Часть переписки Чижевского и Есенина-Вольпина приведена в докладе В. Середы, и, надо сказать, ему стоило немалых трудов найти эту переписку, которая до тех пор нигде не публиковалась.

Впрочем, разделять исследователей, равно как и поклонников великого поэта по географическому или, допустим, национальному признаку, довольно странно – слишком уж большую карту делать придется, чтобы отметить на ней и, в частности, нашу Тамбовщину, и, допустим, Францию или Польшу, ведь и там ученые с увлечением изучают творчество Есенина. И что такого? – гений никаких границ не признает. А уж доказывать, что поэзия Есенина несколько выше, шире и глубже темы «березок», наверное, не стоит. Что касается ее глубины, то постигать ее можно лишь исходя из есенинской теории «двойного зрения», улавливая и разглядывая смыслы и созвучия с древними истоками. Впрочем, в некоторых случаях под двойным зрением можно просто подразумевать и некое «сопряжение» взглядов, то самое, что так ярко проявляется в исследовательской деятельности тамбовских есениноведов, которые при этом и «вторые смыслы» находить тоже ухитряются. Но об этом – через год, после следующей конференции.

Ольга НОВАК.